Пациент, у которого есть опухоль, испытывает много гнева, много его контролирует и немного выражает — это то, что вытекает из исследования, проведенного в Онкологическом дневном стационаре Day-Hospital (DH) Oncologico – Istituto Dermopatico dell’IDI di Roma (DH) — Дермопатическом институте IDI в Риме при сотрудничестве Фонда персонализированной медицины (Fmp).
- Но когда пациент злится?
- Связана ли эта эмоция с серьезностью заболевания или проявляется независимо?
- Есть ли связь между гневом и другими состояниями психологического стресса, такими как беспокойство и депрессия?
Это были некоторые из вопросов, на которые попытались ответить в рамках исследовательского проекта, которым руководил Паоло Маркетти, президент Фонда персонализированной медицины и профессор онкологии Римского медицинской университета Ла Сапиенца, Клаудия Себастиани, исследователь FMP и Ева Маззотти, психоэпидемиолог, исследователь в Университете Ла Сапиенца в Риме.
Опрос
В исследовании приняли участие около 300 больных раком — поровну разделенных между мужчинами и женщинами (средний возраст 64 года) — которые ответили на три анкеты.
Цель — измерить гнев, беспокойство и депрессию, качество жизни и восприятие пациентом тяжести излечимости его ракового заболевания. В целом, большинство пациентов испытывают это чувство, но контроль высок: гнев, то есть, никак не выражен.
Это чувство было тесно связано с высоким уровнем тревоги и депрессии, и в этом случае наблюдались разные ситуации между женщинами и мужчинами: в то время как первые полностью подавляли поведенческий гнев, мужчины, с другой стороны, демонстрировали несуществующий контроль и это оказало сильное негативное влияние на качество их жизни.
Различные формы гнева
«Гнев, — объясняет Маркетти, — выражается во многих формах: он может быть обращен к себе, к болезни, к лечению врачей, ко всему миру. На самом деле, часто, сталкиваясь с диагнозом опухоли, первое, о чем вы думаете, это «почему я?» И перед лицом неизбежной смерти возникает необходимость обвинять кого-то. Здесь есть гнев по отношению к доктору или к структуре, которую его лечит, потому что он не смог преодолеть предел смерти.»
«Но гнев, — подчеркивает Маркетти, — это не только эмоция пациента. Также есть гнев членов семьи по отношению к тому же пациенту, который своим образом жизни, таким как привычка курить, был виновен в создании условий для того, чтобы иметь это точное заболевание. Кроме того, сами врачи могут испытывать гнев, потому что, например, они сожалеют о том, что не уделили внимание конкретному симптому. Таким образом, они чувствуют себя бессильными, потому что не могут исцелить кого-то, с кем они поделились долгим путешествием».
Негативные последствия на излечение
Последствия на пути лечения неизбежны.
«Как выяснилось в результате расследования, — объясняет, собственно, Маркетти, — гнев создает ситуацию беспокойства, очень часто связанную с формой депрессии, которая, если с одной стороны влияет на межличностные отношения между пациентом и врачом, с другой это может также определить более низкую способность придерживаться линии лечения. Например, пациент чувствует раздражение от необходимости делать определенные тесты или неспособен переносить побочные эффекты терапии. Это негативное отношение к болезни мешает тому, как мы относимся к терапии, и часто мы вынуждены прекратить лечение. По этой причине необходимо справляться с гневом и не допускать его превращения в препятствие для борьбы с болезнью. Если на самом деле гневом не управлять, он превращается в разочарование и, в некоторых случаях, в депрессию, которая становится важным усилителем не только симптоматологии заболевания, но и терапии. Таким образом, пациент принимает предлагаемые ему методы лечения с возрастающей сложностью».
Гнев не должен быть подавлен
Что делать?
«Совет, — говорит Маркетти, — всегда иметь в качестве эталона фигуру психоонколога, который должен следить за пациентом, чтобы убедиться, что дискомфорт, возникающий в результате диагностики заболевания или связанных с ним симптомов или методов лечения, не превращается в препятствие на пути лечения».
Гнев не должен подавляться, но необходимо поощрять его более широкое выражение в напористой форме и, таким образом, уметь направлять его в правильном направлении, чтобы он стал ресурсом для определения трудного пути, такого как путь онкологического заболевания.
«Мы живем в эпоху гнева, в обществе, которое порождает постоянные стимулы и разочарования, где критерии — это успех, благополучие, хорошее настроение», — говорит психиатр Витторино Андреоли.
«Диагноз рака неизбежно приводит нас к восприятию смерти. Реакции могут быть различными: отрицание болезни, депрессия, понимаемая как отказ от существования, страдание и, наконец, гнев. Последнее, — уточняет Андреоли, — это жизненная реакция, восстание: мы хотим бороться с врагом. По этой причине мы не должны считать это отрицательным симптомом, но должны убедиться, что накопление энергии осуществляется положительным образом, чтобы создать союз и гармонию с врачом. И в этом процессе психонколог играет незаменимую роль».
Важность выслушивания пациентов
«В любом случае, ответственность врача высока», — подчеркивает Маркетти.
«Если, с одной стороны, пациент должен научиться справляться с гневом, с другой стороны, для онкологов и онкологических медсестер необходимы обучающие курсы, чтобы научить их не только сообщать диагноз пациенту, но, прежде всего, слушать другой, чтобы иметь возможность понять его потребности и его трудности. Только улучшая наши навыки слушания, — говорит онколог, — мы можем улучшить состояние пациента, понять его, помочь ему и постараться безоговорочно направить его на путь оказания медицинской помощи».
